…Всего пятнадцать минут отделяет меня от дня твоего рождения, мой дорогой сын!! Через пятнадцать минут наступит 15-е февраля, а в час двадцать пять дня — ты родишься в тридцать седьмой раз.!!!
Наталья Сиренко
Но — сколько бы времени не прошло, я, твоя мать, буду вспоминать именно тот, морозный, снежный, солнечный день, когда ты появился на свет в ярко залитом солнцем зале советского поселкового роддома…
О том, какое это было счастье для меня, для твоего отца — я уже писала много раз.. Да ты и сам знаешь об этом…Сегодня я хочу написать небольшой рассказ, который хочу посвятить воспоминаниям о тех непростых временах» Неистовых Девяностых», когда ты был еще совсем мал и, конечно же, — не помнишь того, как мы с отцом жили тогда.. «Тогда» — это сказано со смыслом. На память пришли слова Пелевина из его первых романов, которые он вложил в уста своего героя, идущего по нескончаемой барахолке, в которую тогда превратили страну. Смысл этих слов был в том, что — нужно запомнить это удивительное время, которое — настолько специфично и неповторимо, и которое уже невозможно будет вернуть назад.. Да…Это было Время твоего детства, детства «на сломе эпох», когда каждый день случался какой-нибудь апокалипсис, а бывшие «небожители», члены советского Политбюро по очереди «выпиливались» из жизни…Половина советских граждан, — причем — бОльшая половина, — судорожно цеплялась за разваливающиеся предприятия, обанкротившиеся кооперативы, прогибаясь под грузом .непонятных новшеств, несущих с собой еще бОльшую путаницу, а другая,- намного мЕньшая,- оставшись без куска хлеба, начинала тогда понимать, что поиск нового места работы может закончиться так же плачевно и безрезультатно, как и до того, как тебя внезапно уволили…В числе наимЕньшей половины граждан оказались тогда и мы с отцом : сначала -я, после закрытия твоего детского сада, а затем и отец, который обладал прекрасным чувством «единства Времени, Места и Состояния Сознания», что и позволило нам в дальнейшем организовать свое дело и вести его все эти годы самостоятельно, насаждая вокруг себя свои собственные, интеллектуальные миры…
….Итак,слушай, Сын…Особенно тяжело было в те годы «советской интеллигенции», которая всегда была далека от идеологии «рынка», а в тогдашнем исполнении — барахолки, где торговали на каждом шагу, продавая тогда еще голодному во всех отношениях «потребителю» все, что только можно было продать…Оставшись без работы, с высшим образованием, я стала перед дилеммой : либо влачить жалкое существование, питаясь по системе «талонов на продукты», которая была введена тогда повсеместно, или же идти в стройные ряды «спекулянтов», — так тогда называли нас «добропорядочные» граждане, которым» посчастливилось» остаться после сокращений на советских тогда еще производствах…Отец тогда еще держался, но его зарплаты советского инженера катастрофически не хватало, а нужно было учить тебя немецкому : я тогда договорилась с Инной Михайловной, учительницей немецкого… С пятилетнего возраста мы ездили с тобой на трамвае на другой конец города — помнишь наши скрипучие трамваи, насквозь промерзшие зимой , где мы с тобой сидели на железных ледяных сиденьях, и ты мне по-немецки рассказывал сказку про «Ашенпуттель» (Золушку?!)
…После того, как умер дядя Петя, мой старший брат, — стало сосем тяжко, и мы с отцом приняли решение о моей поездке в Румынию.. Тогда многие пересели на автобусы дальнего следования. и переродились из учителей, врачей, воспитателей и т.д. в одну монолитную «касту», которую можно было узнать по громадным клетчатым, величиной с подводную лодку, сумкам, «напузникам», черным дермантиновым кошелькам на поясе, — и привычке «втискиваться» со своими баулами в любое, даже самое крохотное и неприспособленное для торговли пространство…
…Для того, чтобы собрать необходимую сумму и прикупить чайники, электронасосы, утюги и спиральные плитки, а также — пододеяльники из льна и хлопка вкупе с простынями, — пришлось многое продать. Насосы «Малыш» тогда были в дефиците, равно как и фены для сушки волос и, — конечно же, электроплойки. В результате сборов — вещей в нашей квартире изрядно поубавилось, — зато можно было гордиться собой : я — ехала спасать семью!! За то, чтобы оплачивать занятия по немецкому, бешено растущую коммуналку, доставать дефицитные тогда мои любимые кофе и чай, покупать мясо, — нужно было «сдвигаться с насиженного места» и — рисковать.. Никогда не забуду, как перед отьездом в Румынию, поздней осенью, мы с отцом поехали в яблочные сады и, среди толп таких же страждущих, как мы, -пытались обратить на себя внимание «управляющего» этим садом . Во хмелю, вечно матерящийся, с одутловатой физиономией, — он, смачно сплевывая, ходил между нами, уперев руки в бока..И, когда он поравнялся с нами, я сказала ему :»Возьмите нас с мужем!! Мы — молодые, мы можем лазить по деревьям, мы — сильные!!» И, видимо, в моем голосе тогда было столько отчаяния, нам так необходимы были деньги, которые можно было заработать честным путем, продавая яблоки, результат своего труда в колхозном саду, — что управляющий уставился на меня своими заплывшими от пьянства глазками, а потом, после пары минут тягостного для нас молчания, — небрежно махнул своим рабочим :»Нехай лазиють!!» — был его вердикт… Помню, как мы тащили эти мешки и ведра — ведь машины тогда было запрещено подгонять к садам, а в качестве платы было лишь то, сколько ты можешь унести..Я любила твоего отца за его богатырскую силу, но то, что я видела тогда — превосходило все мои ожидания : короче — бригадир лишился дара речи, когда увидел, как твой отец нес на себе под сотню килограммов яблок!! Но — уговор дороже денег!! Нам нужно было выживать, как и многим тогда, в эти непонятные, трудные, лихие времена..
…Яблоки тогда были весьма кстати, Отец привозил меня на аллейку, где уже с утра стояли палатки в ряд, и я, имея высшее гуманитарное образование, чуть ли не стихами умела так «преподнести» свой красивый, снятый прямо «с веточки» товар, что возле меня стояла очередь. Я была счастлива — денег должно было хватить на поездку, правда, очень скромно, » впритруску».. Но — и это было хорошо. Как раз недалеко от моей «аллейки» каждый вечер от универмага отьезжал автобус, который вез «челноков» через Украину в Черновцы, а там дальше — в Румынию. Вот — написала слово «челноки» — и поймала себя на том, что давно уж не слышала его…Прошла вместе с ним — целая Эпоха..Неповторимая, ломающая «через колено» Эпоха.. Эпоха, разделившая наше тогдашнее общество на «слабых» и «Сильных», на
«красных» и «белых», на «бедных» и «богатых»… И тот, кто думает, что те «челноки», которые сорвались с мест, побросали семьи, перекроили свою жизнь в угоду пресловутому «рынку», — стали «богатыми магнатами», или «крутыми братками», — тот глубоко ошибается..Многие из нас поверили тогда формуле «сначала ты пашешь на «собственный бизнес», а потом — твой «бизнес» пашет на тебя». В действительности — мы до сих пор пашем на бизнес, уже не надеясь, что когда-нибудь — отдохнем. И — все, что заработал, — ты вкладываешь, пытаясь, как говорил твой Отец, — » заработать быстрее, чем у тебя — отнимут». Такова, сын, плата за обретенную «относительную Свободу» — ведь «ошейник раба — всегда легче доспехов Воина»…Но — нужна ли такая «легкая» жизнь, когда в любой момент тебе могут сказать «наша фирма в ваших услугах не нуждается!!» И мы — выбрали тернистый Путь своего «Дела», когда — именно ты отвечаешь за все ошибки , и «держишь удар», сопротивляясь до конца…
….В Румынию я поехала в середине ноября. Отец провожал меня до автобуса. Со мною были битком набитые две сумки товара, который удалось купить благодаря яблокам и тому, что пришлось продать часть вещей из дому. Риск всегда сопутствует «челноку», особенно — начинающему. Мне тогда было тридцать три, жизнь била во мне ключом, а ответственность за семью заставляла осваивать новую профессию, которую срочно «штурмовала» тогда половина разваливающейся по швам советской многострадальной страны… Отец с его философским складом ума не имел таких «талантов коммуникации», как я, и поэтому оставался «на хозяйстве».. Ты должен помнить наших кроликов, клетки которым сколотил тогда отец, наших многочисленных кур и уток, собак и котов, нутрий и индюшек..Я до сих пор не могу понять, как мы с отцом все это могли освоить — и хозяйство ( при пустых магазинных полках тогда — хорошее подспорье), и семь огородов, и твой немецкий, и моя торговля каждый день, и работа Отца.. Именно тогда я научилась брать щедрые «кредиты» у своего здоровья..
…Украина встретила нас тревожно : уже в начале девяностых там можно было видеть людей , размахивающих непонятными для нас знаменами прямо на вокзалах, пренебрежительное отношение «западенцев», которые откровенно ненавидели русских, в Ивано-Франковске у многих в нашем автобусе местные «гости» отобрали часть вещей и деньги. Говорили, что мы еще «легко отделались», другие автобусы грабили «дочиста». Потом мы приехали в Порубное и стояли почти четыре дня под Черновцами, вместе с нами стояли сотни таких же автобусов, похожих друг на друга, как две капли. Мне повезло — я подружилась с местной «хохлушкой», которая жила в Черновцах и ездила с «прожженными водилами» в Румынию, как только они туда приезжали. Почему-то она меня выделила из всех сразу. Потом она призналась,что я ей понравилась своей трезвостью и рвением к изучению румынского языка — на одном из задних сидений автобуса я нашла кем-то брошенный русско-румынский словарь и упорно учила слова. До сих пор помню многие фразы на румынском.. Но одна — пригодилась мне больше всех :» ВЭ РОГ!! СЭМЬ СКИМБАЦ!!» — «Пожалуйста, поменяйте валюту!!» — так или приблизительно так звучала тогда она..»Доллари маэ?!» — нужно было спрашивать у поляков.. Они, строя из себя «вельможных панов», — снисходительно показывали дутые пачки «зелени»..
…Женщину-предпринимательницу звали Люда. Она насквозь знала все порядки таможни и могла договориться хоть с чертом.. И я, облагодетельствованная местной «Бельдюк», впервые за неделю оказалась в ее ванной, красота и блеск которой поразили мое тогдашнее советское воображение : настоящая пена для ванн!! А какие шампуни, а это еще что — оказывается, не только мыло, но и гели для душа. и — ароматная соль для ванн!! Утром мы поехали на местный рынок. Чего там только не было!! Вот уж сколько лет прошло, а я помню эти роскошные бюстгальтеры, эти кружевные ночные рубашки, эти сервизы для кофе из тончайшего фарфора!! Я тогда не удержалась и купила себе набор теней и жидкую губную помаду. На что Люда мне сказала :»Зась, Натка!! (так она меня назвала с первого раза) — В Румынии — все дешевле!» И мы — поехали к нашему автобусу. У Люды был допотопный по нынешним временам мобильник, по которому она запросто общалась с нашими «водилами».
.. Мы приехали вовремя : наконец-то наша очередь подошла. Нужно было выйти из автобуса. Люда и водители пошли «на аудиенцию» — так называлась эта до сих пор непонятная для меня процедура досмотра. Остальное было формальностью. И мы — проехали.. Не буду утомлять тебя красотами Карпат, зелеными пастбищами, старинными каменными городками с рыцарями на крыше одного из старинных замков, которые сначала показались мне» настоящими»..Я впервые тогда увидела «блеск и нищету» города Яссы, где у меня благополучно украли два льняных пододеяльника и три простыни, а также сменяли тут же на прилавке новые» лаковые» перчатки, купленные для «бизнеса» на старые и потрескавшиеся от времени.. «ДОМНЭ!!» «ДОМНУЛЭ» — взывала я, стоя за прилавками рынков, сменяющихся один за другим…Я — впервые в жизни увидела тогда, как выглядят румынские «леи», и что румынские «астории» имеют не такую кухню, какая у нас, в России.. Помню, как в одном старом кафе, в здании средневековой архитектуры, я с группой наших «челноков» сидела за круглыми, покрытыми вышитыми скатертями столами. Очень хотелось есть, и, как назло, тогда еще не было такого множества забегаловок и фастфудов, как сейчас.. И пришлось зайти в «приличное», как сказала Люда, заведение.
Нам подали хрустальные вазочки, в которых плавали цветы. Было интересно, что нам принесут. Я боялась тратить много — ждала семья, — потому заказала по-минимуму. И вдруг — заиграла скрипка, да так «душещипательно», что вспомнилось все самое -самое заветное.. И — захотелось плакать. А скрипач — играл и играл, а потом — подошел другой, и третий..У нас был негласный договор с Людой — ни капли спиртного, — и этот договор свято соблюдался. Чего не скажешь об остальных. Вскоре в сторону талантливых музыкантов полетели денежные купюры. Я тоже расчувствовалась, вынула свой кошелек, и, пока Люда ходила в туалет, я стала каждому из скрипачей давать деньги..А скрипка — играла и играла, скрипач, улыбаясь, наклонялся к столу и мило улыбался, прищурив глаза от удовольствия..Я — с восторгом внимала волшебным звукам скрипки, рядом с первым скрипачем возникли второй и третий..Потом -пришла Люда и стала торопить нас : автобус не может так долго ждать.. Все засобирались — я тоже.. Мне очень понравился и этот зал, и эти оригиналы-скрипачи с их румынскими рыдающими мелодиями..А вечером я поняла, что мой кошелек с заработанными таким трудом румынскими леями — исчез..
Люда на это мне тога сказала :»Ну вот что ты за рохля такая, Натка!! Хоть в туалет не ходи — как дитя малое — ни на минуту тебя оставить нельзя!!» Я — рыдала безудержно. Хорошо, что по совету той же Люды, — догадалась часть заработанных денег отложить в другое место…
-«Ну что с тобой будешь делать!! Ладно уж, на — возьми!! И она властным жестом засунула мне в руку свернутые в трубочку «зеленые». На мой энергичный протест — чужих денег мне не надо!! — она сказала мне тогда:
-«Ты такая «аристократка», Натка, такая рохля, шо тебя только ленивый не обидит. НЕТ!! ТЫ — НЕ «ЧЕЛНОК»!! Лучше — прочитай мне ще разок твои стишки о любви!! И — хоть нету ее на этом свете ( в этом Люда, трижды разведенная, была абсолютно уверена), а все приятно послушать эту твою «брехню»!!
…Прошло тридцать с лишним лет, Сынок, — подумать только — тридцать с лишним!! — а я все так же вижу серые сумерки, ободранные стены дешевого отеля, обшарпанные стулья и стол, румынскую свечу,( в этот вечер почему-то отключили свет во всем «отеле»), и нас, двух женщин, — русскую Нату и украинку-Люду..Я снова вижу, как она сидит за столом, оперевшись лбом на руку и тихо плачет, сморкаясь в платок.. А я — читаю ей стихи о любви — свои собственные и стихи великих русских поэтов, которые до сих пор помню наизусть..Нудный холодный ноябрьский дождь, переходящий в снег, налипает на стекло, сквозняки шевелят старую занавеску..»Читай. Натка!! Читай еще!! Всю душу ты мне разбередила!! — слышу я голос из далеких девяностых…И я — читаю :
…Я буду, буду — вечно Жить!! Пока Любовь в крови горячей!!
Она мне дАрит — два крыла и — гонит смерти лик незрячий!!
Война — она мне ни к чему!! Когда люблю — то Мир мне — тесен!!
Любовью — Землю обойму! Я — о Любви — слагаю песни!!
Пройду — по тысяче Дорог — Любовью радостной томима!!
И — Одиночества печать — сотру дотла, как маску с гримом
Стирает твердою рукой артист Театра Жизни — Лады!!
Я ТАК ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!! УСЛЫШЬ!! Мне — БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ НАДО..
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, МОЙ ЛЮБИМЫЙ, ТАЛАНТЛИВЫЙ, СВЕТЛЫЙ
СЫН!!!
